Массон Вадим Михайлович

Тот, кто раскопал Джейтун

Массон Вадим Михайлович – один из виднейших археологов России, ученый с мировым именем, первооткрыватель и исследователь древних культур юга Центральной Азии, крупный теоретик, разрабатывающий вопросы социально-экономической организации сложных догосударственных обществ. Человек исключительного таланта, энергии, интуиции, он всегда старается сосредоточиться на той исторической проблеме, которая кажется в данный момент важнейшей. Как никто другой, В.М. Массон всегда способен увидеть за местной спецификой универсально важное, найти для результатов своих исследований место в контексте развития теоретической мысли (1). В.М. Массон подготовил около 40 кандидатов и 10 докторов исторических наук.
Родился Вадим Михайлович Массон 3 мая 1929 г. в Ташкенте. Отец его Михаил Евгеньевич – один из основателей среднеазиатской археологии, известный исследователь древних и средневековых памятников Средней и Центральной Азии – был потомком обрусевшего французского аристократа, перебравшегося в Россию во времена якобинского террора.
Мать В.М. Массона – Ксения Ивановна, как пишет о ней Михаил Евгеньевич, была его «верным спутником в жизни и другом». Летом 1928 года, перед рождением сына, совершила свой последний выезд с М.Е. Массоном на полевые археологические работы в Тойтюбе. Здесь археологам удалось добыть «до полутора орнаментированных сердцевидных ручек от глазурованных светильников – чирагов, глиняный штампик – калыб для оттискивания изображений на этих ручках. Ксении Ивановне удалось найти ручку поливного чирага с оттиснутыми на ней изображениями сидящих друг против друга двух птиц с повернутыми назад головами…». «… Возбужденные всем виденным и проголодавшиеся вернулись мы с достаточными для первого дня «добычей» и количеством впечатлений на свою балахану в «кызыл чайхане». Ксения Ивановна и Турды Миргиязов принялись за приготовление еды. Я приступил к записям в дневнике…» (2).
«Нашу балахану, превратившуюся стараниями Ксении Ивановны в «полевой музей», даже снабженный соответствующими этикетками, наполняла экскурсия сотрудников, вообще сильно загруженных работой, Тойтюбинской малярийной станции. Они, с трудом выбрав время, во что бы то ни стало хотели услышать объяснения самого руководителя археологических работ.
Обычно это делала Ксения Ивановна, чаще всех остальных в связи с хозяйственными заботами бывавшая на месте в «красной чайхане». Она очень удачно умела увлечь посетителей и тактично установить с ними весьма полезный в интересах науки контакт. Последнему много содействовали также общительность и умение подойти к населению Турды Миргиязова…
Из собранных в Тойтюбе предметов и из наших археологических находок к концу деятельности экспедиции составилась неплохая экспозиция временного полевого музейчика, охотно посещаемого тойтюбинцами и проезжающими через селение людьми» (3).
Если отец Вадима получил «археологическое крещение», уже будучи гимназистом, то он сам, очевидно, с самого рождения – генетика стала сразу его покровительницей.
С раннего детства каждое лето отец увозил сына за город на природу и здесь они вдвоем, «путешествуя» по степи, собирали коллекции жуков и растений. И каждое такое путешествие сопровождалось уроком чтения… книги Природы. Учитель-отец был удивительно мудрым книжником и очень приметливым натуралистом. «Проводниками» этой премудрости были те самые жуки и растения, которые они собирали, а также «следы» животных, сохранившиеся в земле.
Когда-то отец Вадима, мечтая быть археологом, неохотно, хотя и прилежно, учился в строительном институте. Но… зато теперь, раскапывая какое-нибудь древнее поселение, он быстро мог отличить квартал металлистов от квартала мастеров-гончаров. Причем «делал» он это не только как инженер-строитель по форме печей, но… еще больше как знаток природы – по растительному покрову в лежащих над древними поселениями слоях почвы. Собственно, Михаил Евгеньевич археолого-биологические пробы использовал как метод в своей работе. Его сын Вадим впоследствии следовал этому методу. Вадим Михайлович точно знал, что его отец, не прибегая к раскопкам, точно указал, где проходит крепостная стена городища древней Нисы.
Еще один урок усвоил Вадим от отца – важность знания языков. Михаил Евгеньевич читал по-латыни и по-гречески, на фарси, по-арабски и на других европейских и восточных языках… Вадим с детства увлекся сразу же «своим» французским, занимаясь одновременно персидским и узбекским языками.
Эрудиция плюс увлеченность, с помощью которых Михаил Евгеньевич Массон обращал в веру «археолога» молодежь, стали генетической особенностью и Вадима. Потому что никого так не старался обратить «в свою веру» профессор Массон в университете, как родного сына. Скоро он и сам увидел, что это «обращение» произошло… после экспедиции на Нису, на раскопки древней столицы античного Парфянского царства. Самый, наверное, важный урок отца усвоил Вадим: не считать археологию наукой, замкнутой в прошедшем времени, ибо, изучая следы давней деятельности человека, археолог добывает Знание, которое должно служить настоящему и будущему.
И еще… Вадим Михайлович знал и всегда помнил, что его отцу за его долгую жизнь в науке приходилось заниматься разнообразными делами. Как подобает истинному археологу, он участвовал в раскопках античных и средневековых памятников; он писал для медиков об истории зобной болезни, для географов – о колебаниях на протяжении веков поверхности горного озера Иссык-Куль; для военных – историю переправ через Аму-Дарью; для метеорологов – историю климата в Средней Азии.
Профессиональную деятельность В.М. Массон начал еще в юные годы. В 1945 году, поступив на археологическое отделение исторического факультета Среднеазиатского государственного университета в Ташкенте, он сразу же принимает участие в раскопках, проводимых Южно-Туркменской археологической комплексной экспедицией – ЮТАКЭ – в районе Ашхабада. Той самой ЮТАКЭ, бессменным руководителем которой с 1945 года являлся его отец, известный исследователь исторического прошлого Средней Азии – профессор М.Е. Массон.
К 1950 году – году завершения учебы в университете, молодой ученый являлся уже автором семи научных статей. Среди них: «К характеристике Хорезма времени Бируни» и «К локализации Согда», опубликованные в Трудах Среднеазиатского государственного университета.
Ученый совет университета нашел необходимым дать направление В.М. Массону в аспирантуру Ленинградского отделения Института истории материальной культуры. Продолжая совершенствовать свой французский, занимаясь также персидским и узбекским языками, он серьезно интересуется нумизматикой, что сыграло свою роль позднее при обращении к кушанской проблеме, и … постоянно выезжает на раскопки.
В течение трех лет учебы в аспирантуре В.М. Массон опубликовал несколько научных статей: «Городище Ханабад»; «Из истории Древнего Согда»; «Развалины Генугирда: к истории городской жизни Мервского оазиса»; «Хумы Нисы (о некоторых формах неполивной керамики)»; «Изучение культуры древнего Дахистана в 1951 г. (из работ ЮТАКЭ в 1951 г.); «Редкая среднеазиатская монета из собрания Гос. Эрмитажа».
За три года аспирантуры В.М. Массон подготовил кандидатскую диссертацию по теме «Древняя культура Дахистана» и защитил ее в 1954 году. В этом же году он опубликовал статьи «Древнесогдийская монета из собрания Музея истории АН Уз. ССР» и «Мисрианская равнина в эпоху поздней бронзы и раннего железа».
Надо сказать, юго-западная часть Туркмении на археологической карте в то время являлась белым пятном. Мало было, да и сегодня не очень много находится археологов, которые соглашались бы работать в безводной пустыне, да еще за десятки километров от ближайших населенных пунктов. Но… вслед, наверное, за М.Е. Массоном, своим отцом, Вадим Михайлович именно этот район избрал в качестве первых самостоятельных полевых исследований. В результате… была обнаружена неизвестная ранее культура эпохи бронзы Дахистана и доказано, что запустение этой территории произошло в середине II тыс. до н.э.
После защиты кандидатской диссертации В.М. Массон был принят в сектор Средней Азии и Кавказа Института истории материальной культуры. Продолжая исследования в Южном Туркменистане, он одновременно руководит Каракумским отрядом, который впоследствии «вырос» в экспедицию. Объектом исследования теперь становятся поселения, обнаруженные в дельте Мургаба. Они относились к периоду поздней бронзы и раннего железа. Открытие на Мургабе культуры типа Намазга VI и сменившей ее культуры Яз I заполнило крупнейшую историческую лакуну.
Изучение культурной динамики при переходе от Яз I к Яз II позволило Вадиму Михайловичу прийти к выводу о сложении на юге Средней Азии государства еще в доахеменидское время – «Древнеземледельческая культура Маргианы». В 1956 году В.М. Массон публикует статью «Изучение древнеземледельческих поселений в дельте Мургаба» (из работ ЮТАКЭ 1955 г.).
Основная и плодотворная работа была впереди. В 1955–1996 годы В.М. Массон осуществил четыре крупнейших проекта, которые не только наконец определили представления ученых об истории земледельческих культур Южного Туркменистана, но и сформировали общую картину культурной эволюции на Среднем Востоке в догосударственную эпоху. В эти годы проведены раскопки поселения Джейтун (1955–1963 гг.) и памятников джейтунской культуры, а также других энеолитических поселений на западе и востоке подгорной полосы Копет-Дага (прежде всего Кара-депе и памятников Геоксюрского оазиса, 1955–1965 гг.); изучена протогородская цивилизация Алтын-депе (1965–1995 гг.); осуществлено изучение энеолитического поселения Илгынлы-депе (1986–1996 гг.).
Среди археологов Средней Азии В.М. Массон первым применил методику раскопок первобытных памятников широкими площадями. Нацелены они не только на получение стратиграфицированного материала, но в основном на выявление сырцовых построек и целостных домохозяйств. И сегодня, несмотря на огромный прогресс археологической методики, принципы, которыми руководствовался В.М. Массон уже 40 лет назад, не утратили своей актуальности.
В 1957 г. в журнале «Советская археология» опубликована статья «Джейтун и Кара-Депе: предварительное сообщение о работах 1955 г.»; в 1960 г. в Трудах южнотуркменской археологической комплексной экспедиции (Ашхабад) – статья «Джейтунская культура» и далее много других. В них с самого начала В.М. Массон оценил историческое место Джейтуна как культуры того же типа, что и переднеазиатский земледельческий неолит. Мало того, название «джейтун» для исследованных им памятников культуры, так же, как и «геоксюр», получило мировую известность еще и потому, что оказалось легко произносимым на основных европейских языках.
Неолитический Джейтун, намного расширивший знания ученых о «колыбели цивилизации», включая в нее Закаспийский край, сегодня известен всем археологам и историкам, изучающим древность. И это открытие связано с именем Вадима Михайловича Массона. О нем, о Массоне-младшем, говорили в то время: «Это тот, который раскопал Джейтун». И в самом деле заслуга В.М. Массона заключается не только в том, что он выделил неизвестную до сих пор культуру, но главное в том, что он определил ее место в предыстории человечества.
Даже на всем Ближнем Востоке – этой колыбели цивилизации – подобные памятники были обнаружены только в Палестине – Иерихон, в Ираке – Джармо, два-три поселка в Египте и Турции. На территории Советского Союза столь древнего поселения оседлых людей – земледельцев – до Джейтуна не находили.
Но… это теперь, когда даже теоретически обосновано это историческое научное открытие мирового значения. А в то время при расспросах местных жителей о Джейтуне обычно слышали рассказы об ужасающих песчаных бурях. И потом, когда археологические работы все-таки начались, то археологи на себе прочувствовали, как песчаные бури на несколько дней загоняли людей в душные, наглухо застегнутые палатки. Лавины песка, пригоняемые этими песчаными бурями, заметали раскопы так, что одни и те же места приходилось откапывать по нескольку раз.
Пережидая в палатках песчаные бури, археологи дивились парадоксам истории: неужели люди каменного века, обитавшие здесь, в Джейтуне, жили в прохладе, без всяких песчаных бурь, в глинобитных домах на краю дельты древнего ручья…
Древнейшая земледельческая культура Средней Азии была всегда особым и основным творческим «занятием» В.М. Массона. В 1962 году, в возрасте 33 лет, он защищает докторскую диссертацию по теме: «Древнейшее прошлое Средней Азии (от возникновения земледелия до похода Александра Македонского)». Название диссертации, как считали члены ученого совета, достаточно длинно. Но… как выяснилось при защите, куда длиннее оказался исторический период, о котором шла речь в этом исследовании.
Оппонентам, выступающим на этом заседании ученого совета, пришлось произвести что-то похожее на «разделение труда». Один из виднейших ученых взял на себя анализ труда В.М. Массона «Средняя Азия и Древний Восток», где диссертант повествует о появлении раннеземледельческих культур и их расцвете. Другой оппонент сосредоточил внимание на другой эпохе – разложении первобытнообщинного строя и образовании раннеклассового общества, и в основе выступления «оказалась» другая книга В.М. Массона – о древней культуре Маргианы (4).
Историю доисторических времен В.М. Массон изучает планомерно, целеустремленно, обдуманно, эпоху за эпохой, тысячелетие за тысячелетием, не всегда в строгой последовательности, но стараясь не повторяться. Чтобы изучить эпоху, надо знать материал и не только его где-то прочесть, но и увидеть памятники материальной культуры. О каждом «открытии», пусть даже небольшом, он считал своим долгом сообщить через научные журналы.
Самобытный пласт культуры древних земледельцев Южного Туркменистана во всем его многообразии был обнаружен во время исследования Кара-депе и Геоксюрского оазиса. Здесь В.М. Массон проследил взаимодействие памятников иранского и месопотамского круга и энеолитической культуры юга Средней Азии. В 1965 г. в журнале «Советская археология» (Москва) была опубликована статья В.М. Массона совместно с Г.Н. Лисициной, В.И. Сарианиди, И.Н. Хлопиным «Итоги археологического и палеогеографического изучения Геоксюрского оазиса с 1956–1962 гг.». Последующие исследования подтвердили предположения о том, что прямые контакты этой культуры к концу IV тыс. до н.э. достигли Юго-Восточного Ирана на юге и долины Зерафшана на севере.
Раскопки Алтын-депе – Золотого холма близ иранской границы – для В.М. Массона явились как будто путешествием как раз в ту эпоху, которой не хватало науке. Раскопки В.М. Массона на Алтын-депе, особенно после обнаружения в 1967–1973 гг. остатков монументального сооружения, внутри которого находились богатейшие захоронения периода Намазга V, дали исследователю наибольшую известность. Причем открытия эти были осуществлены благодаря глубокому пониманию структуры памятника и правильному выбору в его пределах места раскопок.
В 1988 г. в Филадельфии в английском переводе с расширенным количеством иллюстраций вышла книга В.М. Массона «Altyn-depe. Phila-delphia (Museum Monograph). Разумеется, эта книга не была первым опубликованным научным обобщением исследований Алтын-депе. В «Археологических открытиях» (Москва) в выпусках 1965–1969 годов В.М. Массон публикует статьи «Раскопки на Алтын-депе»; «Протогородская культура Алтын-депе»; «Четвертый сезон раскопок на Алтын-депе». Позднее в выпусках тех же «Археологических открытий» (Москва), Ленинградского отделения Института археологии АН СССР, АН Туркменской ССР (Материалы ЮТАКЭ) выходят его статьи: «Раскопки на Алтын-депе в 1969 г.», «Изучение стратиграфии и топографии Алтын-депе», «Изучение общественной структуры раннегородского поселения Алтын-депе», «Шестой сезон на Алтын-депе», «Раскопки погребального храмового комплекса на Алтын-депе», «Алтын-депе: раскопки 1974 г.», «Алтын-депе в эпоху энеолита», «Изучение слоев бронзового века на Алтын-депе», «Алтын-депе – город бронзового века», «Раскопки Старой Нисы и Алтын-депе»…
Наверное, Алтын-депе – это на всю жизнь. В 1992 г. в Ашхабаде туркменским Госпединститутом языков и литературы была опубликована работа В.М. Массона «Цивилизация Алтын-депе» в серии Исторической библиотеки преподавателя…
Уже будучи начальником Каракумского отряда, В.М. Массон приезжал к своему отцу М.Е. Массону, начальнику Южно-Туркменской экспедиции, и «докладывал» об Алтыне. Отец интересовался буквально каждой деталью, потом сказал: от этого памятника можно многого ожидать.
Как и отец, Вадим Михайлович на раскопах устраивал экскурсии для школьников и с радостью делился с ними знаниями, почерпнутыми от древних. Особенно часто они происходили по воскресным дням… Однажды воскресным утром в лагерь к археологам Массона-младшего пожаловали гости-школьники и учителя во главе со старым завучем Кулиевым. Вадим Михайлович встретил гостей, как подобает на Востоке, проводил по раскопкам, объяснил что к чему. Желающим «покопать» дали лопаты и поставили на откидку земли… И над старым Алтыном поднялись столбы пыли. Работали до полудня, как и обычно: потом жара не позволяет.
А позже… большая палатка превращается в лекционный зал. Гости рассаживаются рядами, как перед фотоаппаратом, когда в кадре должно уместиться как можно больше народу. Впереди – полулежа, затем – сидя по-турецки, дальше – на скамейках и, наконец, последний ряд – стоя. Все ученики и учителя были смуглы, черноглазы, с прямыми иссиня-черными волосами.
Напротив «зрительного зала», лицом к гостям на табуретках сидят археологи. Рядом с Массоном посадили завуча Кулиева. Завуч, приподняв тюбетейку, отер платком бритый череп и по-туркменски представил Массона. Массон заговорил по-русски, хотя мог и по-туркменски. Но… завуч Кулиев вызвался быть переводчиком: во-первых, он несколько по-иному растолковывал слова ученого, во-вторых, он считал, что повторение – мать учения, а главное – он расставлял акценты – ударения, опираясь на собственный педагогический опыт.


После того как Вадим Михайлович представил гостям поименно всех археологов, завуч комментировал: «Перед вами доктор Массон и кандидаты наук, которые скоро будут докторами. Учитесь у них!». Когда же В.М. Массон напомнил о скромности средневекового ученого, поэта, политика шейха Абу Саида, то завуч сказал: «Великий Абу Саид был противником культа личности».
А потом прозвучал совершенно удивительный экскурс в эпоху первых земледельцев, которые появились на туркменской земле восемь – семь тысяч лет тому назад. Доктор Массон рассказывал о том, что жили они в однокомнатных домиках, отапливаемых массивными очагами. В поселках росли тополь, карагач. Воду жители брали из горных речек. Разводили скот, выращивали пшеницу, ячмень. Орудия делали из камня и кости, и постепенно осваивали выплавку меди…
В Алтыне жили двенадцать тысяч человек. В поселении трудилось много мастеров-ремесленников, их дома и мастерские занимали целые кварталы. Гончары изготавливали посуду, которая была, наверное, разнообразнее современной, мастера-металлурги – оружие из бронзы, украшения, чаши… Плотники сооружали повозки, в которые можно было запрячь верблюда… Развивалась торговля. Поселение постепенно становилось городом. Но в середине II тысячелетия до нашей эры по неясным причинам эпоха расцвета кончилась и жители покидают Алтын…
После окончания рассказа завуч разрешил задать вопросы. Пареньку Курбандурды непонятно что-то, и он спрашивает: «Вот вы приехали на наш Алтын из Москвы, из Ленинграда… Зачем было ехать так далеко?».
Вадим Михайлович ответил абсолютно серьезно: «Когда был Алтын, ни Москвы, ни тем более Ленинграда еще не было. Ашхабада не было, Тегерана тоже не было. И Парижа тоже еще не было. И Рима не было. Алтын был! Понимаешь, Курбандурды?»… (5).
Археологические раскопки на Алтыне продолжались…
Последние годы работы на Алтын-депе проводились в то время, когда многообещающие исследования на территории Ирана и Афганистана (1989–?) были внезапно и надолго прекращены. Поэтому Южный Туркменистан, где раскопки успешно продолжались, приобрел для археологии особенно важное значение. И В.М. Массон работы с Алтын-депе переносит на соседний Илгынлы-депе. На крупном поселении периода Намазга II были впервые вскрыты значительные массивы застройки. Снова открытия, интереснейшие и неожиданные результаты: время возникновения «сложного» общества в Южном Туркменистане было значительно удревнено. В то же время Илгынлы-депе плохо вписывался в традиционные представления о «протогороде», сочетая поразительно высокий для IV тыс. до н.э. уровень развития ремесла и богатство художественной культуры с отсутствием каких-либо указаний на существование централизованных иерархических структур.
Уже в 1987 г. «Археологические открытия» печатают статью «Раскопки на Алтын-депе и Илгынлы-депе». В 1989 г. «Известия Академии наук Туркменской ССР» – «Илгынлы-депе – новый центр энеолитической культуры Южного Туркменистана»…
Занимался В.М. Массон и кушанской проблемой. Еще в начале 70-х годов он организовал работы на Зар-тебе в Южном Узбекистане, поручив их одному из своих учеников, – В.А. Завьялову. И через несколько лет многолетние раскопки этого поселения превратили его в опорный памятник позднекушанской эпохи. В 1974 году в «Археологических открытиях» (Москва) публикуется его статья «Изучение кушанских памятников на юге Узбекистана»; в 1975 году – «Раскопки кушанских памятников в Северной Бактрии»; в 1976 году – «Кушанские поселения и кушанская археология (некоторые результаты работ Бактрийской экспедиции в 1973–1975 гг.)» – объемный анализ результатов работы опубликован в Ленинградских «Бактрийских древностях». В том же 1976 году в «Археологических открытиях» – «Раскопки кушанских памятников на юге Узбекистана»; в 1977 г. – в том же издании – статья «Раскопки кушанского городища Зар-тебе»; в 1978 году – «Изучение кушанских и раннесредневековых памятников на юге Узбекистана».
В 1979 году в Москве был издан фундаментальный труд «История Древнего Востока». В нем гл. 26, 27 – исследования В.М. Массона – «Средняя Азия в III–I тыс. до н.э.», «Кушанская держава и Парфия», а также «Заключение. Общее и особенное в развитии Древнего Востока» (совместно с Кузищиным). В 1986 году в «Истории народов Восточной и Центральной Азии с древнейших времен до наших дней» (Москва) – объемная глава «Западная часть Центральной Азии: парфяне и кушаны» написана В.М. Массоном.
Надо сказать, что четыре проекта исследований В.М. Массоном проводились параллельно и одновременно. Список его научных трудов свидетельствует об этом. Причем ежегодно он успевал не только написать, но и опубликовать минимум 5, нередко и 10 статей в ежегодных изданиях Москвы, Ленинграда, академических изданиях всех республик Средней Азии.
Ведя раскопки Джейтуна и планируя исследование Алтын-депе в начале 60-х годов, В.М. Массон одновременно работал над докторской диссертацией. Она была защищена в 1962 г., позднее, в 1964 г., в Ленинграде по теме диссертации была опубликована монография «Средняя Азия и Древний Восток». Прекрасно иллюстрированная, снабженная картами «Средняя Азия и Древний Восток», принадлежит к числу лучших книг по археологии, написанных учеными СССР. Курс лекций, прочитанный Вадимом Михайловичем по ее материалам, во многом сформировал представления о доистории у целого поколения археологов Ленинграда.
«Владение огромным сравнительным материалом и умение сжато и точно его охарактеризовать, занимательность изложения при сохранении высокого научного уровня, обращение к фундаментальным проблемам теоретической социальной антропологии, не покидая почвы конкретных археологических фактов, – все это сделало В.М. Массона едва ли не харизматической фигурой в глазах коллег и особенно учеников» (6).
В 1968 г. он становится руководителем сектора Средней Азии и Кавказа, а в 1982 г. – назначается заведующим Ленинградского отделения Института археологии АН СССР и председателем ученого совета. Благодаря усилиям и авторитету В.М. Массона, в 1991 году Ленинградское отделение Института археологии было преобразовано в самостоятельный Институт материальной культуры Российской академии наук.
В.М. Массон всегда находится в курсе самых разнообразных проблем от палеолита до средневековья и от Приморья до Скандинавии и всегда умел разглядеть существо обсуждаемых научных вопросов. Несмотря на огромную загруженность, тем не менее В.М. Массон всегда находится в курсе всех новейших открытий, как-либо связанных с ближневосточной, среднеазиатской и южноазиатской археологией. Совершенно естественно, занимая административные посты, В.М. Массон постоянно избегал соблазна направить непропорционально большие ресурсы на разработку собственной темы и руководимой им экспедиции.
Издательской и редакторской деятельности В.М. Массон всегда придает особую значимость. Благодаря его инициативе в 1968–1979 гг. научная общественность регулярно получала «Каракумские древности», в 1972–1979 гг. – «Успехи среднеазиатской археологии». Много усилий предпринято В.М. Массоном для организации издания «Археологических вестей», которые с 1992 г. являются главным печатным органом Института истории материальной культуры.
Научные заслуги доктора исторических наук, профессора, академика Российской академии естественных наук В.М. Массона получили широкое международное признание. Он является членом-корреспондентом Германского археологического института (ФРГ), Института Среднего и Дальнего Востока (Италия), почетным членом Королевского общества древностей (Великобритания), членом Датской Королевской академии наук и литературы. В апреле 1999 г. правительство Республики Таджикистан наградило В.М. Массона орденом «Шараф» («Честь»). В 2002 г. правительство Республики Кыргызстан наградило его медалью «Данк» («Слава»). В том же 2002 г. он был избран почетным академиком Национальной академии наук Кыргызской Республики.
С Кыргызской Республикой В.М. Массона связывают многолетние творческие контакты. Начиная с координации археологических исследований и до подготовки национальных кадров по археологии Кыргызстана, от совместных научных исследований до организации международных конференций, от юбилейных мероприятий по проведению трехтысячелетия Оша до 2200-летия кыргызской государственности в 2003 году – таков диапазон работы всемирно признанного ученого в Кыргызстане.
Последние годы В.М. Массон регулярно выступает с лекциями в Кыргызском национальном университете, Ошском государственном университете, Кыргызско-Российском Славянском университете, Кыргызском государственном университете строительства, транспорта и архитектуры.
Как и в прежние годы, Вадим Михайлович Массон продолжает неутомимо преподавать, координировать, исследовать, направлять.
Кроме исследований по общим проблемам Средней Азии, которые имеют непосредственное отношение и к Кыргызстану, В.М. Массоном написано немало исследований конкретно по Киргизии.
Еще в 1966 г. совместно с М.П. Грязновым, Ю.А. Заднепровским, А.М. Мандельштамом, А.П. Окладниковым, И.Н. Хлопиным В.М. Массон издает исследование «Средняя Азия в эпоху камня и бронзы» – «Киргизия в истории древнего мира» в сборнике «Культура и искусство Киргизии» в 1983 г.
В 1984 г. в издании «История Киргизской ССР» им написана глава 1 совместно с А.П. Окладниковым и М.Б. Юнусалиевым.
В том же издании глава 2 – «Киргизия в эпоху палеометалла. Разложение первобытнообщинного строя».
Глава 3 того же издания – «Переход к кочевому скотоводству и сложение раннекочевнических обществ».
В 1996 г. – «Древние культуры Кыргызстана и история Древнего мира» в сборнике «Древний и средневековый Кыргызстан».
В 1998 г. – «Ош и городские центры Ферганской долины» в сборнике «Древний Ош в Среднеазиатском контексте».
«Оседлый и городской образ жизни пути культурогенеза» в сборнике материалов международной конференции (Ош, 2000. – Т. 1).
«Степной образ жизни и номадизм как исторический феномен» // Ош и Фергана в исторической перспективе (Бишкек, 2000. – Вып. 3).
«Ош и Южный Кыргызстан: исторические судьбы (некоторые итоги совещаний и разработок, отраженных в серии публикаций «Ош-3000 и культурное наследие народов Кыргызстана») в сборнике статей «Ош и древности Южного Кыргызстана (Бишкек, 2000).
В.М. Массон – человек исключительной энергии и интуиции – всегда старался сосредоточиться на той исторической проблеме, которая казалась в данный момент наиважнейшей. В самых первых своих работах он умел подчеркнуть главное: время и пространство. К примеру, одна из них, опубликованная в сборнике студенческих работ Среднеазиатского государственного университета в 1949 году: «К характеристике Хорезма времени Бируни».
И… далее обнаруживаются обобщения на огромный регион. Это уже солидный научный труд – кандидатская диссертация: «Древняя культура Дахистана», защищенная в 1954 году. Позднее, в «Очерках истории СССР» – «Первобытнообщинный строй и древнейшие государства на территории СССР» – глава, обобщающая историю племен Средней Азии, Закавказья и Кавказа в конце III и во II тыс. до н.э.
Исторические пространства расширяются. В 1957 г. им опубликована статья «Древнеземледельческие племена Южного Туркменистана и их связи с Ираном и Индией». И так каждый год. В.М. Массон обязательно готовит по одной, а то и по нескольку статей, в которых выявляет теоретические проблемы древнейших этапов истории и культуры Средней Азии. В 1958 г. совместно с В.И. Сарианиди он аннотирует огромный объем литературы по археологии Таджикистана, изданной Академией наук Таджикской ССР за 1951–1956 гг. Совместно с Ю.А. Заднепровским составлен обширный список исследований по нумизматике Средней Азии за 11 лет (1945–1955 гг.).
Каждый год археологических изысканий и исторических исследований приводят В.М. Массона к теоретическим обобщениям.
В начале 60-х годов, когда Вадим Михайлович вел раскопки Джейтуна, планировал исследования Алтын-Депе, он одновременно работал над докторской диссертацией. Один из его многочисленных научных трудов – «Средняя Азия и Древний Восток» – принадлежит к числу лучших книг по археологии. Его курсы лекций, прочитанные в Ленинградском государственном университете, во многом сформировали представления о доистории у целого поколения археологов.
Являясь руководителем сектора Средней Азии и Кавказа Ленинградского отделения института археологии АН СССР, а затем директором Института истории материальной культуры Российской академии наук, он вплотную подошел не только к «материальному», но, скорее, к теоретическому обобщению проблем общественного строя древней Средней Азии. В 1969 г. он пишет статьи «Развитие теоретических основ советской археологии»; «Советская археология и мировая археологическая наука»; в 1970 г. – «Проблема неолитической революции в свете новых данных археологии»; в 1971 г. – «Метод палеоэкономического анализа в археологии»; «Среднеазиатско-кавказский социологический параллелизм»; «Первые земледельцы Месопотамии»; в 1972 г. – «Понятие культуры в археологической систематике»; в 1973 г. – «Древние гробницы вождей на Кавказе (некоторые аспекты социологической интерпретации)» и в том же году – «Лунный зиккурат в Каракумах».
Разнообразные интересы и неиссякаемая энергия, зовущая к обобщениям, приводят В.М. Массона к необходимости выступлений на форумах ученых «О состоянии и задачах теоретических исследований по археологии» в 1973 г. В этом же году в Москве на конференции, посвященной вопросам возникновения раннеклассовых обществ, В.М. Массон выступает с докладом «Социальные и экологические факторы в формировании раннеклассовых обществ». В 1974 году на конференции «Идеологическая борьба и методология научных исследований» в Ленинграде он выступает с докладом «Критика концепций современной буржуазной археологии».
В 1975 г. в книге «Предмет и объект археологии и вопросы методики археологических исследований» раздел «Системный анализ в археологических исследованиях» подготовлен В.М. Массоном. В свете данных археологии В.М. Массон обнаруживает неразрывную связь экономики и социального строя в древних обществах; по археологическим материалам «строит» исторические реконструкции, подчеркивает историзм археологии через методологические проблемы.
Все чаще в названиях трудов В.М. Массона появляется такая терминология, как «исторический процесс», «динамика взаимодействия», «культурная интеграция», «культурный процесс», «культурные стандарты», «ритмы цивилизации»… В 1979 году в Ташкенте на Всесоюзном научном совещании «Античная культура Средней Азии и Казахстана» В.М. Массон выступает с докладом «Археологические комплексы и культурный процесс в древней Средней Азии». В этом же году, но уже в Кемерово на Всесоюзной конференции, посвященной «Проблеме скифо-сибирского культурно-исторического единства», он выступил с докладом «Древние кочевники Азии и мировой исторический процесс». В 1980 г. на конференции в Москве «Идеологические представления древнейших обществ» с докладом «Изучение идеологии древних обществ: общие проблемы и критика буржуазной науки».
В течение последующих 20 лет с неиссякаемым энтузиазмом В.М. Массон, основываясь на своих собственных археологических исследованиях, подходит к теоретическим обобщениям неравномерности исторического процесса и вопросам типологии древних цивилизаций. И… здесь: от методики археологических исследований к вопросам типологии древних цивилизаций. В 1980 г. в «Кратких сообщениях» Института археологии АН СССР (РАН) он выступил со статьей «У истоков теоретической мысли советской археологии». В том же году в журнале «Древний Восток – античный мир» опубликована его статья «Формирование раннеклассового общества и вопросы типологии древних цивилизаций».
И далее… продолжаются, отрабатываются творческие искания и теоретические обобщения. Основные теоретические проблемы, отрабатываемые В.М. Массоном, можно проследить по названиям некоторых публикаций:
- «Основные направления культурно-исторического процесса»;
- «Традиции и инновации в процессе культурогенеза»;
- «Диалектика традиций и инноваций и культурный процесс в Древней Бактрии»;
- «Становление цивилизации как социально-экономический и культурный процесс»;
- «Неравномерность исторического процесса и проблемы истории Древнего мира»;
- «Пути становления классового общества и государства»;
- «Формирование древних цивилизаций в Средней Азии и Индостане»;
- «Значение археологических памятников Азии для изучения всемирной истории»;
- «Перспективы культурологических разработок в археологии»;
- «Урбанизированные культуры эпохи бронзы – исходный пласт древних цивилизаций Средней Азии»;
- «Учение К. Маркса о способах производства и эпоха первых цивилизаций»;
- «Эпоха первых цивилизаций»;
- «Динамика идеологических систем и социально-экономический процесс в первобытную эпоху» (1987 г.);
- «Номады и древние цивилизации: динамика и типология взаимодействий» (1987 г.);
- «Диалектика прогрессивного в историческом процессе» (1988 г.);
- «Культурное наследие и национальный вопрос» (1989 г.);
- «У истоков древних цивилизаций» (1989 г.);
- «Культурогенез и этногенез в Средней Азии и Казахстане» (1990 г.);
- «Древнейший Иран: формирование и судьбы первых цивилизаций» (1991 г.);
- «Культурные центры и культурные взаимодействия» (1991 г.);
- «Кушанская цивилизация как феномен международной интеграции» (1991 г.);
- «Феномен ранних комплексных обществ в древней истории» (1991 г.);
- «Исторический процесс и ритмы культурогенеза» (1992 г.);
- «Методологические и методические основания археологической хронологии» (1992 г.);
- «Макроэволюция и многоуровневый характер процес