Патологии государственного строительства в Кыргызстане: криминализация общества нарастает

Продолжение.

Начало в № 47 (508)

Зри в корень!

Наступил 2011 год — двадцатый год независимости Кыргызстана. Достаточный срок для того, чтобы охарактеризовать траекторию развития государства и сделать некоторые выводы. Итак, получив «на блюдеч ке» независимость, кыргызы, как государство-образующая нация, стали обладателями уникальной возможности для построения собственного государства. Но как мы используем этот исторический дар?
Увы, «достижения» Кыргызстана за 20 лет независимости не впечатляют. За прошедшие годы были произнесены миллионы правильных слов, приняты десятки программ развития, которые большей частью остались на бумаге. И стал очевиден дефицит конкретики и реальных дел.
Смотрите сами. По данным СМИ, Кыргызстан по итогам 2009 года стал самым бедным государством в СНГ. ВВП на душу населения составлял $630 — ниже, чем в Таджикистане, который традиционно считался беднейшим государством из бывших союзных республик. Теперь наши новые соседи по этому показателю — африканские стра-ны! Кыргызстан находится на последнем месте и по размеру минимальной заработной платы — $2,42; тогда как в Таджикистане — $6,23; а в Узбекистане — $7,77. За чертой бедности живет 35% населения — 1 млн. 829 тыс. человек; уровень безработицы превышает 18%. Дефицит бюджета страны после апрельских и июньских событий составил 21,6 млрд. сомов (данные на 29 октября 2010 года) или 10,1% к ВВП. Кыргызстан 2010 года занял последнее место в рейтинге международного исследования PISA (Programme for international Student assessment), оценивавшего образовательные достижения учащихся. Всего в исследовании принимали участие 65 стран. Стоит отметить, что, по результатам исследования PISA, в 2006 году Кыргызстан также занял последнее 57 место среди 57 стран-участниц.
Как вам такая статистика? Перефразировав известные слова И. Сталина, сказанные им в начале июля 1941 года — в период тяжких поражений от гитлеровцев (кто читал историю, тот знает), можно сказать: «Мы получили от СССР аграрно-индустриальную республику с высоким образовательным уровнем населения, но за два десятилетия независимости мы ее пр…ли». Ведь не просто так отдельные тамошние эксперты, в том числе общественные и государственные деятели, считают, что сколько-нибудь приличного социально-политического будущего у Кыргызстана нет и быть не может, что страна не способна к саморазвитию, а в ближайшей перспективе ее ожидает распад на несколько регионально-клановых образований.
Так в чем же причина неудачи государственного строительства? Официальная власть, независимо от того — дореволюционная она или послереволюционная, на данные статистики, как правило, почти не реагирует: быть может, потому, что сама является причиной «разложения» общества и государства? Редкие потуги же властей такое скверное положение вещей объяснять «тяжелым наследием» «акаевского» либо «бакиевского», иногда даже «масалиевского» времени, в последнее время становятся все менее популярными. Главная проблема, по мнению многих экспертов, общественно-политических деятелей и граждан, — отсутствие национального лидера, способного сплотить нацию и повести ее к прогрессу. Но, как мне кажется, на самом деле причина кроется намного глубже — она заложена в патологиях государственного строительства, таких как: социальная деформация (деградация социальных институтов, деформация права, социальных ценностей и представлений о них); рост преступности и коррупции, приведшие к нарастанию криминализации общества и государства; интеллектуальная деградация населения; проблемы с легитимностью Конституции и действующих властей и, наконец, цинизм и ложь, превратившиеся в государственную идеологию и практику. К чему привели в итоге патологии в государственном строительстве последних двух десятилетий? Мы оказались на грани потери государства, ввергнуты в пучину глубоких социальных и политических катаклизмов.
Все грандиозные планы новых властей в социально-экономической сфере рухнут на полпути либо не осуществятся совсем, коль скоро государство не сможет осуществить радикальное лечение этих патологий.
Без излечения от патологий государственного строительства нет и не может быть социально-экономической и политической устойчивости общества, нет и не может быть нормального, цивилизован-ного государства.
Об этом свидетельствуют опыт государственного строительства таких постсоветских стран, как Латвия, Литва, Эстония, а также южно-азиатских государств — Южной Кореи, Малайзии и Сингапура.

Социальная деформация — корень зла

Возрастание числа и разнообразия негативных явлений в обществе в последние два десятилетия можно считать фактами общепризнанными. Преступность, наркотрафик и коррупция, национальная нетерпимость в жестоких формах, включая насилие, двойные стандарты поведения в обществе, дефицит доверия к органам власти, безудержное рас-пространение корыстных устремлений у членов общества, всеобщее падение нравов и морали — этот перечень может быть продолжен до бесконечности.
На протяжении 2005-2010 годов автором были опубликованы десятки статей о неблагополучном положении дел в сфере права, законности и в государственном строительстве. Нередко по отношению к конкретным констатациям негатива от властей предержа-щих (бывало, что иногда приглашали на «ковер» и «стыдили» по поводу отдельных статей) можно было услышать: «Не надо драматизировать и сгущать краски».
Сегодня можно и нужно говорить о степени деформированности, отставания, омертвления многих сторон жизни современного нашего общества, если мы хотим излечиться от патологий, присущих государственному строительству в последние годы. Страусиная позиция властей и псевдоуспокоительная риторика вроде «в Багдаде все спокойно» стала источником глубочайшего общественно-политического и экономического неблагополучия.
При внимательном рассмотрении изменений в общественном сознании с конца 80-х — начала 2000-х годов можно обнаружить несколько взаимосвязанных процессов. Главный из них — утрата прежних идеологических и социально-культурных представлений, что по сути дела означало переоценку определенных ценностей, присущих организации общественной жизни в так называемом «социалистическом обществе». Речь идет о девальвации основополагающих принципов, которые были закреплены не только в известном моральном «кодексе строителя коммунизма», но и в обычаях и традициях народа. Стали ослабевать, утрачивать социальное воздействие такие понятия и привычки, как подчинение авторитету власти, подчинение решениям власти, уважение к старшим, милосердие, честность, трудолюбие, стремление получить образование и т.д., а также некоторые внешние признаки культуры общественного поведения. Разочарование в настоящем, проецируясь в прошлое, стало вызывать глубокую неудовлетворенность даже теми процессами и событиями в нашей недолгой истории независимого развития, которые вовсе не заслужили этого, то есть нередко «с водой выплескивался и ребенок». Например, это было присуще нашему обществу в 2000-2006 годах, когда процветала «абсолютная чернуха» в отношении деятельности первого президента страны А. Акаева. Проекция в будущее естественным образом привела к утрате идеалов, составлявших ранее основное содержание всей официальной пропаганды (в эпоху социализма и первых лет независимости) и немаловажный элемент обыденной культуры общества.
Деградация социальных институтов, продолжающаяся длительное время, отрицательно сказалась на нравственном облике общества, искажает системы ценностных ориентаций и мотивации поведения людей. Стали развиваться ценностные ориентации со знаком «минус», или, как иногда говорят, — «антиценности»: корысть, вера во всесилие денег, девальвация ценности труда, индивидуализм, агрессивность, обман, эгоизм, двойная мораль, нетерпимость к чужим мнениям и поступкам, пренебрежение интересами окружающих, отсутствие чувства сострадания, жестокость и т.п.
Ослабление и исчезновение контрольных функций социальных институтов, ведущее к безнаказанности нарушителей социальных норм, а затем и к общему состоянию безответственности, влечет рано или поздно общее ослабление общественной системы со всеми вытекающими отсюда последствиями. Индивидуальные отклонения в поведении стали массовыми, приобрели разрушительный характер. Начался процесс криминализации языка, культуры, всех сторон общественной жизни, а также популяризация через СМИ преступности и преступников (прямые репортажи с места события, предоставление эфира бандитам, вызов самими бандитами телерепортеров и т.д. — особенно этот процесс достиг своей кульминации, как известно, в 2005-2006 годы).
В итоге, за два десятилетия независимости наше общество продуцировало массовое, поточное воспитание люмпенов, способных халтурить, химичить, воровать, грабить, но не работать, завистливо заглядывающих в карман соседа, стремящихся растоптать, извести все, что лучше, чем у тебя. И они же дважды демонтировали собственную государственность, поставив ее на край гибели.



На повестке дня — борьба с преступностью

Итак, негативные явления в экономической, социальной и духовной сферах жизни общества создали благодатную почву для роста преступности, в которую втягиваются представители различных социальных слоев и, что самое опасное, — несовершеннолетние и молодежь.
Сегодня вопрос о состоянии преступности вызывает обоснованную озабоченность и тревогу общественности. Наряду с социально-экономическим кризисом состояние преступности и борьба с нею по существу является определяющим фактором общественно-политической обстановки в стране.
Разгул преступности, в том числе организованной, достиг в стране опасных размеров. Например, только за 12 месяцев 2009 года органами внутренних дел Кыргызстана зарегистрировано 2 тысячи 993 тяжких и особо тяжких преступления (официальные данные, которые обществу предстоит узнать после подведения итогов за 2010 год, можно не сомневаться — будут еще более внушительными, за счет событий на юге). Действия преступников становятся все более жестокими, агрессивными, что создает серьезную угрозу личной безопасности граждан. Так, в 2009 году было возбуждено 350 уголовных дел по фактам убийств, раскрыто 335. По фактам изнасилований — 281 уголовное дело и 354 уголовных дела о разбойных нападениях.
Усиливается тенденция, связанная с объединением преступных элементов, их профессионализацией, повышением уровня их технической оснащенности, отмечается смыкание внутренней организованной преступности с зарубежным преступным миром. Например, в течение 2009 года в республике было разоблачено 78 групп скотокрадов, в которые входили 180 человек. Всего задержано и привлечено к уголовной ответственности 526 человек, из них 235 — ранее были судимы за аналогичные преступления.
Кыргызстан постепенно, но верно превращается из транзитной страны в страну-потребителя наркотиков. В Республиканском наркологическом центре на конец 2009 года зарегистрировано более 10 тысяч наркозависимых. Такие данные приводило Германское общество технического сотрудничества в СМИ в марте 2010 года. Как сообщалось тогда в СМИ, по оценочным данным Управления ООН по наркотикам и преступности, число наркопотребителей в республике составляет около 80 тысяч человек, из них инъекционных потребителей наркотиков почти 25 тысяч. Согласно приведенным данным, почти половину инъекционных наркозависимых составляет молодежь в возрасте 21-30 лет.
С начала 1990-х годов число зарегистрированных потребителей наркотиков увеличилось в 5 раз! Наркоэкспансия нарастает и угрожает не только безопасности страны, но и генофонду нации.
В начале 2000-х годов стала проявляться тенденция к политизации преступности. Криминалитет пошел во власть. Идет процесс откровенной смычки власти и криминальных структур, сращивание преступных групп с коррумпированными должностными лицами. По свидетельству многих общественно-политических деятелей, участников событий и СМИ, криминалитет принял активное участие в свержении первого президента страны А. Акаева, в майско-июньских трагедиях 2010 года.
Приведу такой пример: по рассказам моих земляков из Джумгальского района, в условиях наступившего после апрельских событий безвластия, в апреле-июне 2010 года в районе местный криминалитет самым наглым образом поменял 8 акимов! Смена местной власти происходила очень просто: каждый раз так называемые «черные» приводили очередного своего ставленника, а прежнего выводили за руки из кабинета. Некоторым из них, которые пытались оказать хоть какое-то сопротивление, рассказывают, не повезло — было применено рукоприкладство. Где были местный прокурор и милиция — неизвестно.
А ведь прецеденты этого рода на самом деле начинают превращаться в норму — во многих регионах местная власть весной-летом 2005 и 2010 годов была «посажена» таким вот образом. Центральные власти смирились с самоуправством, поскольку — куда им деваться — сами пришли таким же образом.
Преступность и, в первую очередь, ее организованные формы подрывают основы нашей хрупкой правовой системы, основы нашей социальной, политической и экономической жизни, разлагают ткань нашего незрелого гражданского общества. А порою даже пытаются выступать в качестве социального регулятора, подменяющего собой деградировавшие социальные институты, о чем говорилось выше. Преступность подрывает основы общественного благополучия и стабильности, превращается в основное препятствие на пути общественного развития. Если мы не обеспечим развитие — не будет ни общественно-политической стабильности, ни правового порядка. Получается замкнутый круг.
Государство, не способное защитить своих граждан от массового насилия со стороны криминала, обречено на деградацию. Нарастающая криминализация общества в Кыргызстане обусловливает необходимость принятия политических, экономических, социальных и правовых мер по восстановлению законности во всех сферах общественных отношений, в том числе и в правоохранительной деятельности. При этом рассчитывать, что даже самые радикальные организационные, правовые и иные меры приведут к быстрому результату — не следует. Нужно честно признать — слишком глубоки социальные деформации, поразившие наше общество за последние два десятилетия.
Что можно и нужно сделать. Во-первых, нужна абсолютно объективная картина состояния, уровня и динамики преступности. Во-вторых, пусть это не покажется странным, но начинать надо с изучения преступности. Дело в том, что, не зная объективной картины, просто невозможно выработать адекватных мер реагирования. Открытость, доступность, или гласность в сфере криминальной статистики не соседствуют с объективностью. Сегодня уже практически никто не подвергает сомнению тезис, что официальная статистика отражает лишь самую верхушку айсберга, а именно то, что никак не поддается сокрытию, или то, что никак невозможно не учесть. В-третьих, нужна научная разработка профилактических мер. В-четвертых, нужно изменение идеологии работы всех органов, занимающихся борьбой с преступностью. В-пятых, нужна обоснованная координация деятельности правоохранительных органов в сфере борьбы с преступностью. Кто только ни занимался координацией в последние годы, даже на премьер-министра (на республиканском уровне) и на акимов (на местном уровне) возлагали эту ответственную функцию — но я не помню, чтобы кто-то из глав правительства хоть единожды провел координационное совещание руководителей правоохранительных органов по борьбе с преступностью. Полагаю, что координацию должны осуществлять органы прокуратуры и Генеральная прокуратура.

(Продолжение следует)

Мурат УКУШОВ, заслуженный юрист КР, Государственный советник юстиции 3 класса